МАССОВЫЕ МЕРОПРИЯТИЯ (обзор)

Гуманистический релятивизм признает относительность ценностей и истин, учитывая разнообразие и сложность человеческой реальности. Он способствует созданию терпимого и уважительного общества, но неправильное применение релятивизма может оправдывать практики, нарушающие права человека.

Кукольный дом -модель настоящей русской избы (1:20) для игр, обучения, кукольных театров, детских студий, анимированных фильмов и артобъект

Сборная модель русской бревенчатой избы с резными окошками, дверью и крыльцом. Развивающий эко-конструктор из натуральной древесины, безопасный и гипоаллергенный. Подходит для детей и взрослых, собирается без клея по пошаговой инструкции.

Любой маяк, сигнал, поддержка, вера может произвести этот эффект. Нужно просто увидеть ситуацию и распознать Кая, хотя Кай и не попросит о помощи, потому что не знает зачем.

в разное время высказанные доказательства, мнения и догадки об отражении в «Евгении Онегине» литературного авангардизма XVIII века

Стерн изменил свои планы и оформил эти материалы в два небольших томика нового самостоятельного романа — «Сентиментальное путешествие по Франции и Италии».

А.Ахматова: «Дело не в прозе, а в том, как глубоко Пушкин запрятал своё томление по счастью, своё своеобразное заклинание судьбы, и в этом кроется мысль: так люди не найдут, не будут обсуждать, что невыносимо

Одно же из различий этих романов в том, что если у Стерна главным повествователем на протяжении всех девяти томиков романа как был, так и остался Тристрам Шенди, то у Пушкина с годами концепция потихоньку стала «меняться».

В. Букатов (1999): «Личный опыт каждого из нас формируется нашими собственными интересами. Когда читающий «наполняет» текст представлениями, выуженными из собственного жизненного опыта, то, естественно, у него создается картина, удивительно отвечающая его интересам. И читатель начинает усматривать в тексте проблемы, волнующие лично его (эффект задушевного чтения)»

Из статьи: Быль и небыль об ирландской огранке «магического кристалла» А.С.Пушкина, созданной в апреле-мае 2020 года для сборника литературоведческих работ Самарского государственного социально-педагогического университета

Пушкин, передаёт роль повествователя «главному герою» (то есть Онегину – ?! В.Б.), который является антагонистом поэта, скрывающему свои разногласия и выдающим себя за Пушкина

здѣсь разсказывается судьба С. послѣ смерти: труп его былъ вырытъ похитителями труповъ и проданъ в кембриджскiй университетъ для практическихъ занятiй по анатомiи); 

Существенное отличие между «голосом Автора» и «голосом Пушкина», в том, что «Пушкин везде обращается к «друзьям», а Автор адресуется к «читателю»»

Если по установившейся традиции большинство литераторов относились к искусству как к мышлению образами, то молодой Шкловский на каждом углу и под любым предлогом без устали проповедовал отношение к искусству как к приёму.

Пушкин был ярым пропагандистом установки на «дословность» и «буквальность» понимания при чтении, особенно – стихов

Из статьи: Быль и небыль об ирландской огранке «магического кристалла» А.С.Пушкина, созданной в апреле-мае 2020 года для сборника литературоведческих работ Самарского государственного социально-педагогического университета В.М.Букатов   (в разное время высказанные доказательства, мнения и догадки об отражении в «Евгении Онегине» литературного авангардизма XVIII века)   Нам не приходилось держать в руках книжку из библиотеки Горького, «испорченную» молодым Шкловским. Но известно, что «академический» перевод А.А. Франковского (1888-1942) впервые увидел свет в 1949 году (М.,Л.). Затем его перевод и комментарии были переизданы в «Библиотеке всемирной литературы» (М.,1968). В свою очередь это издание затем стало образцом для неоднократных повторений многими издательствами.  До перевода А.А. Франковского роман Стерна на русском языке выходил неоднократно, но к сожалению, в весьма примитивных и(или) приблизительных вариантах. Поэтому когда Шкловский пишет, что свой роман Стерн начинает с вопроса: «Не забыл ли ты завести свои часы?»,– произнесённого неизвестной личностью и повергающего читателя в недоумение о сути происходящего, – то нам трудно судить, насколько осознанно ОПОЯЗовец допускает в своём пересказе явные неточности.  Дело в том, что в «академическом» переводе, максимально точно воспроизводящего особенности авторской стилистики, роман начинается не с вопроса о часах, а с пространных – на страницу – рассуждений повествователя:  «Тристрам Шенди»(Глава I): Я бы желал, чтобы отец мой или мать, а то и оба они вместе, — ведь обязанность эта лежала одинаково на них обоих, — поразмыслили над тем, что они делают в то время, когда они меня зачинали. Если бы они должным образом подумали, сколь многое зависит от того, чем они тогда были заняты, — и что дело тут не только в произведении на свет разумного существа, но что, по всей вероятности, его счастливое телосложение и темперамент, быть может, его дарования и самый склад его ума — и даже, почём знать, судьба всего его рода — определяются их собственной натурой и самочувствием — — если бы они, должным образом всё это взвесив и обдумав, соответственно поступили, — — то, я твердо убеждён, я занимал бы совсем иное положение в свете, чем то, в котором читатель, вероятно, меня увидит. Право же, добрые люди, это вовсе не такая маловажная вещь, как многие из вас думают  < . . . > [9, с.5]. А уж если быть педантичным – с эпиграфа, помещённого греческой вязью без перевода и без указания авторства. [Хотя в изданиях, снабжённых обстоятельными примечаниями, любознательные читатели разумеется могут (если не будет мешать лень) в затекстовой части книги неспешна узнать перевод эпиграфа и авторство: «Людей страшат не дела, а лишь мнения об этих делах» –  Эпиктет (древнегреческий философ-стоик I в. до н. э.) из V гл. книги «’Εγχειρισιον» («Руководство»)]. Затем идёт посвящение. Но его не было в самом первом – «малотиражном» – издании первых двух глав, напечатанных в 1759 году малым тиражом на средства автора. Посвящение было написано ко второму «полновесному» изданию (1760) в одной из типографий, расположенных в Лондоне. Затем по 1767 год лондонские издатели один за другим будут печатать все последующие тома романа.

Из статьи: Быль и небыль об ирландской огранке «магического кристалла» А.С.Пушкина, созданной в апреле-мае 2020 года для сборника литературоведческих работ Самарского государственного социально-педагогического университета В.М.Букатов   (в разное время высказанные доказательства, мнения и догадки об отражении в «Евгении Онегине» литературного авангардизма XVIII века)   Когда Шкловский в 1921 году собирал материалы о Стерне, то к ужасу Максима Горького, вернул ему экземпляр «Тристрама Шенди», распухшим от сотен закладок. На что Горький заметил, что может быть и не плохо, что в такой короткий срок он – Виктор – так основательно потрепал аккуратный том. Сам же Шкловский тогда считал, что он так и не закончил затеянное им «вскрытие сущности Стерна». В. Шкловский (1982): Я раньше смеялся над старыми профессорами, которые писали примечания к романам, – что они, стараясь сесть на лошадь, перескакивают через нее, оказываясь на другой стороне опять пешеходами. Для того чтобы сесть на лошадь или на тот «конёк», про который все время говорит Стерн, для того чтобы понять сущность произведения, надо не только вступить ногою в стремя, но и схватить коня за холку [13, c.198]. В монографии «О теории прозы. 1982 г.» Шкловский возвращается к своим текстам о Стерне, опубликованным в двадцатые годы. Но формулировки своих прежних рассуждений он переписывает, наполняя новыми подробностями и эффектными примерами. Шкловский напоминает, что в XVII веке почти все романы начинались беглым описанием детства героя. Потом шло описание его юности. Затем – разные приключения. Так начинается и книга Филдинга «История Тома Джонса, найдёныша» (1749) и книга Дефо «Жизнь и удивительные приключения Робинзона Крузо, моряка из Йорка, прожившего двадцать восемь лет в полном одиночестве на необитаемом острове у берегов Америки близ устьев реки Ориноко, куда он был выброшен кораблекрушением, во время которого весь экипаж корабля кроме него погиб; с изложением его неожиданного освобождения пиратами, написанные им самим» (1719).  Разумеется, нельзя шаг за шагом и минуту за минутой описать всю жизнь человека. Мы не знаем, как зачат Робинзон Крузо, но мы знаем о его раннем детстве. После которого в романе начинается самое главное – приключения. То есть повествование о том, как Робинзон Крузо попадает в плен. Бежит из плена. Снова ищет приключений. Терпит кораблекрушение, спасается на необитаемом острове. Создает себе дом и превращает его в крепость. Приручает животных. Воюет с дикарями. Сражается с пиратами.  Романисты умели изображать человека либо сражающимся, либо влюблённым. В последнем случае они весьма умело и очень пристойно затягивали предбрачные отношения, превращая их в вереницу писем. То есть в цепочку опять-таки сердечных приключений, которые то разлучали, то объединяли влюбленных.  Стерн первый принялся распутывать «клубок отношений», используя немыслимо крупный масштаб. Это позволило ему ничтожные вещи, события и ситуации увеличивать до непомерно значительных размеров (правда весьма искаженных неизбежным окарикатуриванием). В результате – по мысли Шкловского – реплика о часах смогла стать полноправным началом авангардного романа. Который – повторим – 46-летний сельский пастор сочинял в течении восьми лет (с 1759 до 1767), выпуская своё детище в свет отдельными небольшими томиками. 

Из статьи: Быль и небыль об ирландской огранке «магического кристалла» А.С.Пушкина, созданной в апреле-мае 2020 года для сборника литературоведческих работ Самарского государственного социально-педагогического университета В.М.Букатов   (в разное время высказанные доказательства, мнения и догадки об отражении в «Евгении Онегине» литературного авангардизма XVIII века)   Связь Онегина  с романами Стерна впервые выявил В.Б. Шкловский в работе «„Евгений Онегин“: Пушкин и Стерн»,  опубликованной в 1922 году в журнале «Воля России», выходившем в Праге, и перепечатанной в 1923 году в Берлине, в сборнике «Очерки по поэтике Пушкина». Этой давней публикации сам Шкловский почему-то* не придавал особого значения. По крайней мере в сборники своих трудов он эту работу не включал (но в авторском сборнике «О теории прозы» [1983] Шкловский фрагментарно, но с пространными пояснениями и дополнениями, излагает 39 страничную книжечку, шестьдесят лет назад изданную им в ОПОЯЗе под названием «»Тристрам Шенди» Стерна и теория романа» [13, с.189]   * В 1930 году Шкловский выступил с покаянной статьёй «Памятник научной ошибке», отказываясь от идей формализма. С тех пор вынужден был перейти к принципам более широкого социально-исторического исследования, выступал как критик современной литературы. Осенью 1932 года Шкловский отправился в поездку на строительство Беломоро-Балтийского канала. Главной целью поездки был не сбор материала, а встреча с репрессированным братом Владимиром (филологом; расстрелян в 1937), чтобы по возможности  облегчить его участь. На вопрос сопровождавшего его чекиста, как он себя здесь чувствует, Шкловский ответил: «Как живая лиса в меховом магазине».  Шкловскому принадлежат самые большие объёмы текстов в коллективной монографии «Беломорско-Балтийский канал имени Сталина: История строительства, 1931—1934 гг.» [созданного в жанре романа, воспевающего исправительно-трудовую перековку врагов народа] под ред. М. Горького, Л. Л. Авербаха, С. Г. Фирина (Москва, ОГИЗ, 1934). Тираж в 114 000 экз. был практически полностью изъят и уничтожен в 1937 году, когда концепция перековки сменилась задачей уничтожения. Добавим, что в 1982 году в зените своей славы на страницах монографии «О теории прозы» Шкловский сообщает: «Когда-то я говорил, что искусство не связано, что оно не имеет содержания. Эти слова могли бы уже сейчас сыграть золотую свадьбу, 50-летний юбилей. И слова эти неправильны» [13, с.203].  Когда в начале 1960-х выходило очередное переиздание 10-томного «малого академического» Собрания сочинений Пушкина, то редактором этого третьего издания был по-прежнему Б. В. Томашевский. Тот самый, который в 23-м году участвовал в берлинском сборнике. И разумеется он хорошо знал работу Шкловского о Пушкине и Стерне. Но в примечании к «Онегину» упомянуть о ней решился только в третьем издании десятитомника [см.: 6, п.I]. То есть с приходом оттепели.  Информация вызвала интерес у Ю. М. Лотмана, который ссылку на статью Шкловского в сборнике «Очерки по поэтике Пушкина» (Берлин,1923) – навсегда включил в свой список «Основной литературы по «Евгению Онегину» [7, с.31]. В.Козаровецкий: В 2002 году, в процессе подготовки интервью с А. Н. Барковым* для «Новых известий» по поводу его книги «Прогулки с Евгением Онегиным», я обратил внимание на ссылку Томашевского и сообщил о ней Баркову; он этой статьи Шкловского не знал, а ссылку Томашевского пропустил, так как в имевшемся в его распоряжении 10-томнике под редакцией Томашевского более раннего, чем у меня, издания такой ссылки не было [6, п.I].  * Барков Альфред Николаевич [1941-2004] – горный мастер на шахтах Донбаса, затем служащий Конторы Глубокого Бурения. Серьёзно занимался радиолюбительством – получил звание «мастер спорта СССР международного класса». Увлекался альтернативным литературоведением – неформальным чтением Пушкина, Лермонтова, Горького, Булгакова. Скончался от инфаркта. Поскольку статью Шкловского в тот момент Козаровецкому разыскать ещё не удалось, то он включил в интервью только упоминание о ней «в самом общем виде» [6, п.I]. С содержанием же статьи ему удалось познакомиться только в 2008 году, то есть уже после смерти Альфреда Николаевича.  Высоко оценивая работу Шкловского 1922 года, Козаровецкий считает, что, вплотную подойдя к разгадке «Евгения Онегина», тот всё же остановился перед самой последней ступенькой. Подняться на которую довелось уже только самому Козаровецкому (правда не без помощи Баркова). Подняться для того, чтобы «открыть всем глаза» на мистификацию в «Евгении Онегине». Так как у литературоведа-переводчика основным коньком [ходовой термин в романе «Жизнь и мнения Тристрама Шенди, джентльмена»] стал поиск литературных мистификаций у Шекспира, Стерна, Пушкина и Булгакова. Итоги его исследований позволили ему выдвинуть теорию литературной мистификации как самостоятельного вида искусства.  Но предупредим, что большая часть результатов подобных – по терминологии А.Потебни – вращений автора в кругу своей излюбленной мысли [см.: 5, с.26], лежат в русле литературоведческого примитивизма (в хорошем смысле!) и выходят за рамки как наших герменевтических интересов, так и темы ирландской огранки пушкинского «магического кристалла», заявленной нами в названии данной статьи. Хотя аргументацию Козаровецкого о выборе Пушкиным имени своему герою мы в кратком виде так-таки приведём в одном из нижеследующих параграфов.

Из статьи: Быль и небыль об ирландской огранке «магического кристалла» А.С.Пушкина, созданной в апреле-мае 2020 года для сборника литературоведческих работ Самарского государственного социально-педагогического университета В.М.Букатов   (в разное время высказанные доказательства, мнения и догадки об отражении в «Евгении Онегине» литературного авангардизма XVIII века)   Как известно, «бес в деталях». И если сюжетно-фабульные штрихи в стихотворном романе Пушкина и готическом романе Метьюрина явно перекликаются между собой, то академик М.П.Алексеев: – заведующий сектором пушкиноведения Пушкинского  Дома (ИРЛИ АН СССР) в 1955—1957 гг.; – председатель Пушкинской комиссии при Отделении литературы и языка АН СССР с 1959 г.;  – автор программной статьи: «Чарлз Роберт Метьюрин и русская литература» в сб.: От романтизма к реализму (Л., 1978); – редактор академического издания романа Метьюрина «Мельмот Скиталец» (1983); – прав, утверждая, что упомянутый в XII строфе третьей главы «Евгения Онегина» «Мельмот Скиталец» несомненно произвел на Пушкина при первом прочтении – сильное впечатление. По результатам проведённого Алексеевым исследования, скорее всего это произошло в Одессе в 1823 году. (Ну как тут не вспомнить – Итак, я жил тогда в Одессе…– В.Б.) М.Алексеев: В то время этот роман был известен в России ещё немногим; поэтому Пушкин должен был объяснить читателю в особом примечании к «Евгению Онегину», что «Мельмот — гениальное произведение Матюрина [Метьюрина]». [1, с.621] Обратим внимание на такую цепочку странностей. Первая связана с русским вариантом написания фамилии автора: Матюрин – Метьюрин). Другая – в сопоставлении календарного времени разворачивающегося в готическом романе действия – осень 1816 года (напомним, что в указанный Метьюриным год самому Пушкину было уже 17 лет) с временем знакомства поэта с содержанием этого романа – в 1823 году. То есть через три года после выхода романа из типографии в Англии. Другими словами, в Одессе Пушкину в руки попадается роман Метьюрина, который практически является «литературной новинкой». Оказывается, что «готические романы»* (или «романы ужасов»), возникшие в XVIII веке, пополнились шедевром Ч. Р. Метьюрина всего-то только в 1820 году(!). То есть не в XVIII веке, когда они были в зените популярности у западноевропейских читателей, а уже в веке XIX-ом. Тем не менее это не мешает отечественным учебникам по истории литературы величать «Мельмота Скитальца» совершеннейшим образцом готической литературы. * Готический роман — жанр литературы, возникший во второй половине XVIII века, характерный для раннего романтизма (предромантизма) с его интересом к рыцарской культуре и романам барокко. Основоположник стиля готического романа — Хорас Уолпол. Роман «Замок Отранто» (1764), названный им готической историей, имел шумный успех и породил множество подражаний. В библиотеке Пушкина хранилось две книжки Метьюрина: а) первое (!) издание «Мельмота Скитальца» 1820 года (Эдинбург—Лондон [на англ. яз.]); б) парижское [но на англ. яз.] издание драмы Метьюрина «Бертрам» (1828, т.е. посмертное).  Ну и третья странность – вызывающая краткость пушкинской характеристики «Мельмота Скитальца» в примечании к XII строфе третьей главы «Евгения Онегина» – «гениальное произведение». У современных Пушкину критиков и у некоторых последующих исследователей эта формулировка вызывала различные сомнения, недоумения и оговорки. Что в своё время было специально отмечено литературоведом В.И. Кулешовым. Который в 1965 съязвил: «Это, конечно, преувеличение, но можно понять, как поэт вчитывался в него, создавая образ русского неприкаянного скитальца Онегина, презирающего общество и носящего в себе его зло» [см.: 1, стр. 621].  

Из статьи: Быль и небыль об ирландской огранке «магического кристалла» А.С.Пушкина, созданной в апреле-мае 2020 года для сборника литературоведческих работ Самарского государственного социально-педагогического университета В.М.Букатов   (в разное время высказанные доказательства, мнения и догадки об отражении в «Евгении Онегине» литературного авангардизма XVIII века)   Шкловский с молодости был влюблён в романы «неправильного» классика английской литературы XVIII века – коренного жителя южной Ирландии Лоренса Стерна – создавшего «Тристрама Шенди» и «Сентиментальное путешествие». И именно Шкловский первым из российских литераторов связал начало в «Евгении Онегине» с началом в «Тристраме Шенди». Вопреки тому, что в среде признанных пушкинистов было принято в содержании первой главы «Евгения Онегина» усматривать «сюжетное заимствование» (которое по терминологии Шкловского уместнее было бы именовать заимствованием фабульным) из готического романа Чарлза Метьюрина «Мельмот Скиталец».  Первая глава ПЕРВОЙ КНИГИ знаменитого романа «Мельмот Скиталец» начинается с того, что студент Дублинского колледжа – Джон Мельмот – осенью едет к умирающему дяде. Молодой человек – сирота. Отцовских средств едва хватало, чтобы оплатить пребывание в колледже. Дядя же был богат, холост и стар. Джона вызвали в усадьбу неожиданно. И ему пришлось незамедлительно отправиться в путь… Чем ближе он подъезжал к месту назначения, — тем тяжелее становилось у него на душе от самых ранних детских воспоминаний, связанных со страшным дядей … Вслед за тем студенту вспомнились школьные годы. Когда на рождество и на пасху за ним посылали лохматого пони. Над котором потешалась вся школа. И несчастный школьник без всякой охоты ехал на этом лохматом посмешище в дядину усадьбу… Потом потянулись воспоминания о жизни в колледже. О низенькой, расположенной в глубине двора каморке под самой крышей… Угрюмый нрав дяди, странные слухи, ходившие по поводу его многолетней затворнической жизни, ощущение собственной зависимости от этого человека — все это стучалось мозгу юноши тяжелыми, назойливыми ударами… Ч.Р.Метьюрин: Все эти воспоминания нахлынули на него сейчас, а вслед за ними живо вспомнился и последний разговор с отцом, когда тот, умирая, наказал ему во всём полагаться на дядю [8, с.6]. На третей странице убористого текста академического издания готического романа* в «Литературных памятниках» – карета, в которой едет молодой Мельмот, останавливается у ворот усадьбы. Кругом лежит печать крайнего запустения. И господский дом резко выделяется «даже на фоне вечернего сумрачного неба»… На шестой странице убористого текста читатель вынужден продолжать усердно вгрызаться в водную (предворительную) информацию всё той же первой главы. Ч.Р.Метьюрин: Когда Джон оглядел находившееся перед ним общество и подумал об умирающем дяде, ему невольно припомнилась сцена, последовавшая за кончиною Дон Кихота, когда, сколь ни была велика печаль, причинённая смертью достойного рыцаря, племянница его, как мы узнаем из романа, «съела, однако, все, что ей было подано, управительница выпила за упокой души умершего, и даже Санчо и тот усладил свое чрево». Ответив, как мог, на приветствия всей компании, Джон спросил, как себя чувствует дядя. «Хуже некуда»»… […] Старый Мельмот пронзительным взглядом (пронзительным, несмотря на приближавшийся уже предсмертный туман) сосчитал собравшихся у его постели и прорычал так, что все вокруг обомлели: – Какого чёрта вас всех сюда принесло? Услыхав слово «чёрт», все бросились было в рассыпную, то и дело крестясь… [по переводу А.М. Шадрина,1983: курсив мой – В.Б.] Следует согласиться с плеядой маститых пушкинистов, что при знакомстве с началом текста «романа ужасов» Метьюрина [см.: 7, с.213] действительно начинает навязчиво мелькать параллель с началом романа в стихах «Евгений Онегин», где первая строфа заканчивается строчками: Вздыхать и думать про себя: Когда же чёрт возьмёт тебя! 

Из статьи: Быль и небыль об ирландской огранке «магического кристалла» А.С.Пушкина, созданной в апреле-мае 2020 года для сборника литературоведческих работ Самарского государственного социально-педагогического университета В.М.Букатов   (в разное время высказанные доказательства, мнения и догадки об отражении в «Евгении Онегине» литературного авангардизма XVIII века)   Если Шкловский в начале ХХ века видел ценность сочинений Стерна в уникальных приёмах преодоления романной формы, то Владимир Абович Козаровецкий [1936 г.р.]  – литературный критик, литературовед, переводчик, издатель – в начале XXI века, справедливо отстаивая своё читательское право «видеть своими глазами», делился с современниками своим мнением, что смысл написания Стерном своих двух романов заключался всего лишь в создании пародии. А поскольку Стерн, безвыездно жил в провинции, общаясь лишь с небольшим кругом провинциальных обывателей, из которых никто ни в чём-либо как истинный талант не осуществился, то по мысли Козаровецкого ему и приходилось «списывать своих героев» с людей своего окружения [6, п.IV].  В.Козаровецкий: «Тристрам Шенди» — искусно сработанная пародия на посредственного литератора-дилетанта,  который вообразил, что он тоже может стать писателем, и решил создать — ни много, ни мало — своё жизнеописание. Он не знает, с чего начать, и начинает с первой пришедшей в голову фразы; спохватывается, что не написал вступление, и пишет в тот момент, когда спохватился; в некоторых местах ему кажется, что здесь он пропустил что-то важное, и он оставляет пустые места или пропускает целые «главы» [6, п.IV]. И действительно с первых же строк романа читатель погружается в старательно записываемую (здесь-и-сейчас!) вязь странных рассуждений. На середине которых повествователь спохватывается, что не написал вступление. Но вместо того, чтобы сочинять вступление приступает к детальному описанию самого момента своего счастливого спохватывания (в чём вполне можно увидеть пародию на интроспекцию, обоснованную Декартом в знаменитой книге «Рассуждение о методе, позволяющем направлять свой разум и отыскивать истину в науках», Лейден 1637 году – В.Б.).  Стерновскому Тристраму Шенди, не хуже, чем любому заправскому графоману, известно, что на страницах своего произведения автор может обращаться к предполагаемым читателям. И даже – конкретно к тому или иному читателю. Но при этом он сплошь и рядом «забывает», к кому именно в данный момент он обратился— к «сэру», к «мадам» или к «милорду». Поэтому случается, что в одном обращении у него соседствуют несовместимые формулировки.   В некоторых местах Тристраму Шенди кажется, что он пропустил в описании что-то важное. Тогда он заботливо оставляет на страницах романа пустые места (дескать – потом допишу). К тому же он как повествователь позволяет себе пропускать целые «главы».   В XXXVIII главе шестого тома вместо того, чтобы словесно обрисовать прелести вдовы миссис Водмен (из-за которых дядя Тоби был безумно влюблён в неё) автор, предлагает сэру читателю распорядиться подать ему – то есть читателю – перо и чернила, чтобы набросать портрет вдовы. Услужливо уточняя, что бумагу подавать не нужно, потому что на самой странице он – автор – специально уже зарезервировал для читательского рисунка место [половина страницы действительно оставлена пустой – В.Б.].  «Тристрам Шенди»: [повествователь Шенди, обращаясь к предполагаемому читателю романа – В.Б.] ― ― Садитесь сэр, и нарисуйте её [вдову – В.Б.] по вашему вкусу ― ― как можно более похожей на вашу любовницу ― ― и настолько непохожей на вашу жену, насколько позволит вам совесть, ― мне это всё равно ― ― делайте так, как вам нравится. [9, с.434]  Как многие начинающие писатели – Тристрам Шенди щепетилен в подробностях. Он не знает в них меры. Он то и дело тонет в бесконечных отступлениях от выбранной самим же им темы. Что подчеркивается —  — немыслимым нагромождением тире — — — — в самых — как ожиданных, так и неожиданных местах — и т. д. и т. п. В.Козаровецкий: В результате, начавши свое «жизнеописание» с зачатия, он, написав 9 томов [каждый по 60-80 страниц стандартного шрифта в современном формате – В.Б.], бросает его, когда ему «стукнуло» 5 лет. [6, п.IV; выделено автором цитируемого текста – В.Б.].

апреле-мае 2020 года для сборника литературоведческих работ Самарского государственного социально-педагогического университета В.М.Букатов   (в разное время высказанные доказательства, мнения и догадки об отражении в «Евгении Онегине» литературного авангардизма XVIII века)   Двадцатидевятилетний фанат формализма, один из «зачинателей» ОПОЯЗа (Общества Изучения Теории Поэтического Языка, 1016) – Виктор Борисович Шкловский [1893-1984], который с началом Первой мировой войны (1914) добровольцем был записан в армию, в 1915-ом служил в школе броневых офицеров-инструкторов, а в 17-ом был активным участником Февральской революции (за что получил Георгиевский крест 4-й степени из рук самого Л.Г.Корнилова), в 1922 году публикует в эмигрантском журнале, издававшемся в Праге, статью «Евгений Онегин (Пушкин и Стерн)».  В статье, написанной задорно и задиристо, Шкловский в очередной раз формулирует (и на примерах иллюстрирует) сверхзадачу (во всяком случае одну из главных задач) формального метода – стремиться не к объяснению литературного произведения, a к торможению на нём читательского внимания. Для возрождения в читателе установки на «восприятие формы» художественного произведения. [12, c.205]  По его утверждению, если в литературе до Стерна романы обычно начинались с описания героя или его обстановки, то «Тристрам Шенди» у Лоренса Стерна – начинается с восклицания. Впервые при чтении романа мы не знаем ни личности говорящих, ни в чём дело, ни при чём тут какие-то часы.   Затем Шкловский поясняет, что только через два десятка страниц романа читатели натыкаются на разъяснение причины восклицания о часах. (В свою очередь заметим, что это разъяснение будет первым из целой вереницы объяснений. И оно разумеется будет неисчерпывающим, о чём читателей известит предупреждающая приписка повествователя: «Но это мимоходом», выделенная в особый абзац [9, гл. IV с.10]. И читателям следует учесть, что все абзацы во всех девяти томах романа отделены друг от друга необычным образом. Даже в издании 1949 года все абзацы отделяются увеличенным пробелом. То есть так как сейчас принято отделять друг от друга текстовые абзацы в Интернете (!) – В.Б.). Но вернёмся к статье Шкловского, изданной в пражском русскоязычном журнале (1922). В.Шкловский: Так же начинается «Евгений Онегин». Занавес открывается в середине романа, с середины разговора, при чем личность говорящего не выяснена нам совершенно.  Из аккуратности приведу это начало:  Мой дядя самых честных правил  Когда не в шутку занемог и т. д.  Ввод действующего лица дан во второй строфе: Так думал молодой повеса Далее следует описание воспитания героя.  Только в строфе LII первой главы мы находим исчерпывающую разгадку первой строфы: Вдруг получил он в самом деле  От управителя доклад,  Что дядя при смерти в постели  И с ним проститься был бы рад.  Прочтя печальное посланье,  Евгений тотчас на свиданье  Стремглав по почте поскакал  И уж заранее зевал,  Приготовляясь, денег ради,  На вздохи, скуку и обман  (И тем я начал мой роман).  Подчеркнув одинарной линией упоминание Пушкиным приёма перестановки (назвав её временнОй перестановкой) последовательности событий романа, Шкловский сообщает, что «в той же перестановке» дана последовательность отдельных частей фабулы и в «Тристраме Шенди» у Стерна [12, с.207].

Чтобы реанимировать исчезнувший стиль изложения – исследователям необходимо почаще окунаться в естестство предлагаемых обстоятельств разговорной речи. Неслучайно в своё время Франсуа Рабле – французский философ-гуманист, врач (учёный и практик), знаменитый писатель-сатирик, заложивший основы современной европейской литературы [2, c. 20] – начал очищать латынь от средневековой накипи схоластического католицизма с написания книги «Разговоры запросто» (первая публикация в 1518 году).

Для меня осталось загадкой, что на картине? Любовь или принуждение, страсть или сопротивление. Она как будто и не против, но только лицом. И этот румянец, при всей общей бледности, к чему он? Она как будто без чувств. То ли от изнеможения, то ли от страха, то ли от безысходности… 

Блуждание по картинке один из социо-игровых приёмов Родной педагогики для углублённого изучения и понимания изображений. В помощь взрослым для обучения детей глубокому и осмысленному пониманию, развитию своего видения. Для изучения новых учебных материалов. Для знакомства и изучения искусства. Для интересных уроков.

Заказать изделия из дерева в замечательном месте село Давыдово. Проект, исполнение мастерами из Давыдово. Традиционные игрушки, конструкторы, учебные пособия и многое другое.

В любом социальном проекте всегда есть нуждающиеся, которые не могут участвовать и вкладываться материально. Поэтому есть определённые нужды и у общины в целом. Чтобы проект существовал и развивался мы рассматриваем различные варианты решения этих вопросов. Есть несколько вариантов поддержать наш проект.

Этикетка модели «НАШ ДОМ» Базовая инструкция сборки дома (масштаб 1:12) Инструкция сборки крыльца (масштаб 1:12) В селе важное место занимает конечно Храм. А также дома, в которых живут люди. Ярославская область это климат северный и избы на севере России устроены соответственно местных условий. Столярная мастерская наша и раньше много хороших изделий выпускала, но теперь решили сделать что-то не только для внутреннего пользования, но и для внешнего… Модель Храма мастерить не взялись, а вот модель избы загорелись сделать. Да такие, чтоб можно было и ребёнку поиграть и взрослому окунуться в творческий процесс. Наша первая реализованная идея — это деревянная модель русского деревенского дома в масштабе 1:12, которую не только можно использовать как конструктор, но и, разобрав любую стену, играть внутри домика с куклами в дочки-матери или устроить целый театр! Дом состоит из 133 деревянных деталей, каждая из которых была обработана нашими руками. Ключевыми моментами в моделировании были воссоздать пропорции и орнаменты, чтоб показать всю красоту и изящество русской избы. Для нас стала важна сохранность отличительных элементов, которые присуще всем русским деревянным домам конца XVIII — начала XX столетий. Также было важно сделать эту модель универсальной для строительства. Получилось сделать конструкцию для свободного полёта фантазии. Можно самому решить где будут окна, а где дверь, с какой стороны и какое количество окон будет. Для большей вариативности было решено сделать возможным выбирать различные декоративные элементы, а так же набирать комплектацию по своему желанию, усмотрению и необходимости. С возможностью дополнять в любой момент необходимыми деталями или делать определённые элементы под заказ. Это позволяет из отдельных деталей собрать совершенно разные дома, целые улицы и сёла, а главное все они до единого будут отвечать традиционным избам в России. Основные составляющие конструкции и дизайна дома Как нам рассказывает ВИКИПЕДИЯ, Следуя традициям строительства рубленой избы Крестьянский дом был рассчитан на одну, хотя довольно многочисленную семью. Соответственно размеру дома выбирали и длину бревна. Средняя длина бревна составляла примерно 5 м, но могла превышать и десять. На постройку добротного дома уходило 150-170 бревен. Горизонтальный ряд бревен сруба называется «венец«. Количество венцов зависело от толщины бревна (в среднем 30 см, а иногда и 70 см) и от высоты постройки. Так в нашей деревянной модели НАШ ДОМ — 11 венцов, диаметром 2 см, что примерно равно 24 см реального бревна. В старые времена под деревянными домами фундаментов не делали. Нижние венцы клали прямо на землю. Иногда, правда, под углы дома подкладывали большие камни или пни крупных деревьев. Но зато русская изба имела подклет – высокое подполье. В нем держали скот, птицу, хранили съестные припасы. Подклет мы и сделали в виде основания к дому. В нём можно хранить неиспользуемые детали дома, персонажей, игрушки или аксессуары для интерьера домика. Пол в доме выполнен сплошным перекрытием, но при желании пол можно настелить из половиц. Слово «половица» появилось потому, что толстое бревно раскалывали пополам, и образовавшиеся половинки, или половицы, настилали на пол. Половицы всегда укладывали вдоль длинной стены. Кровля и её декоративные элементы На Руси крыши были высокими, с крутыми скатами: ни снег, ни вода на них не задерживались. Треугольные фронтоны возводили над торцевыми стенами. В нашей конструкции есть вариант фронтона с чердачным окном и балкончиком. Между фронтонов укладываются «слеги» – бревна, поддерживающие всю кровлю. Их концы прикрывали специальной доской – причелиной. Таким способом крышу собирали без гвоздей. Странным может показаться и отсутствие потолка в крестьянском доме. Чуть ли не до начала XX в. русские крестьяне жили в курных избах, где печи топили по-черному. Дым, поднимаясь под самую крышу, выходил через специальное отверстие. Потолок был лишь в тех избах, где топили по-белому. В наших моделях мы решили укомплектовать дома потолком, вдруг кто-то захочет оборудовать и использовать ещё и чердак. Фасад — лицо дома В былые времена каждый хозяин старался украсить свое жилище, да так, чтобы оно не походило на соседское. Богаче всего наряжали фасад, выходивший на улицу. Окна большего размера прорезали через несколько венцов и закрепляли вертикальными брусьями – косяками, отсюда их название «косящатые» или «красные» (в смысле – красивые). Это было лицо дома. Некоторые детали фасада получили соответствующие названия – наличник, причелина (чело – древнее название лба). Их так же, как и ставни, подзоры, столбы крылец, покрывали резьбой и росписью. Для этой работы приглашали профессиональных мастеров, и стоило это немалых денег. Нарядный дом был гордостью хозяев и украшением всей деревни. Выбор изобразительных мотивов во многом определялся религией. В языческие времена мир представлялся людям наполненным злыми духами, которые стремились всячески навредить человеку. От них-то он и старался защитить себя и свой дом. Считалось, что изображение льва, русалки, птицы-сирин на фасаде избы отпугивает нечистую силу. Даже простые геометрические фигуры наделялись определенным смыслом: круг символизировал солнце, волнистая линия – воду, борозда – поле. С распространением на Руси христианства в украшении домов появились новые религиозные символы, например крест. Нередко языческие и христианские символы причудливо соседствовали на одной и той же резной доске… Окна с наличниками Особое внимание наши мастера уделили резным окнам. Выбрать один вариант наличников, просто, невозможно из-за изобилия вариантов, было решено изготавливать окна коллекциями с самыми разнообразными узорами и разной сложности. Окна из-за тонкой резьбы шлифуются вручную и собираются из различных маленьких фрагментов тоже вручную. Это самый сложный и трудоёмкий элемент НАШЕГО ДОМА. Но усилия стоят того. Так и в деревнях, понимали, что и дорого и времени на украшения уходит много, но тем не менее каждый старался украсить свой дом какой-нибудь особенной «завитушкой». Крыльцо Убранство и устройство избы внутри Инструменты для творчества и рукоделия Бёрдышко или челнок для изготовления собственного тканого пояса. Деревянные инструменты для мастерских Аксессуары и миниатюрные игрушки Миниатюрная печь или лавка, тканые половички, тряпичные куклы, деревянная мебель для игры и украшения. Обучающие и развивающие пособия Счётные палочки, фигуры. Пособия для обучающих методик. Оборудование для классных комнат. Дидактический материал. Многофункциональные боксы. Оборудование для детских игровых. Детская игровая и учебная мебель. Музыкальные инструменты музыкальные инструменты, шумелки и гремелки. Ремонт, настройка и реставрация музыкальных инструментов.

Поддерживающее проживание в селе среди жителей. Православный Храм. Инклюзивный летний лагерь. Волонтёры, ипотерапия, тьюторы, фольклор

Массовые мероприятия — организация и проведение. Торжества. Лагеря. Школьно-дошкольные. Студийные. Выставки. Ярмарки. Соревнования. Фестивали. Представления

Столкновение современного и авторского правописания. Повесть «Мятель» как ларчик с «тройным дном». «Фигура умалчивания» и разоблачение «эффекта Кулешова».

К 220-летию со дня рождения  А. С. Пушкина Букатов В.М. С.А. Фомичёв, четверть века пробывший ученым секретарём Пушкинской комиссии Академии Наук, в программной статье к трёхтомному изданию «Болдинских рукописей 1830 года» справедливо отмечает, что обращение к подлинникам Пушкина, «необходимо для того, чтобы не нарушить при публикации произведений его авторскую волю» [13, с.24]. Тем не менее он сам в этой же статье нарушает волю Пушкина тем, что название повести «Метель» приводит в современной орфографии, хотя в болдинских автографах мы находим только «МЯтель». Во всех академических изданиях сочинений поэта слово «метель» принято предъявлять читателям только в таком написании. Если «Ворота заскрЫпели» в повести «МЯТЕЛЬ» печатают через Ы (потому что – воля автора!), то написание самого названия повести даётся только через Е (правда, исключение составляет 16-ти томное [в 20 кн.] Полное собрание сочинений, изданное в 1937-1959 годах, и его факсимильные повторения).    Причина нарушения академиками «авторской воли» Пушкина кроется, скорее всего, в их желании приукрасить исторический казус. Дело в том, что написание слова через «Я» настолько устарело, что режет слух современному читателю. А это диссонирует с традиционным пониманием идейного содержания повести, то есть – с романтической верой в справедливость Божьего Промысла (не случайно повесть печатают в современных учебных хрестоматиях по литературе для восьмиклассников).   Да и с запоминающейся мелодией Георгия Свиридова, специально сочинённой им к фильму «Метель», отснятому на излёте «хрущёвской оттепели», – написание названия через «Я» никак не монтируется… Вот и получается, что с одной стороны «воля автора – закон», а на самом деле, академикам виднее… Скажите, что нас так мят[ьэ]т В названии – строчка из сочинения М.В. Ломоносова «Вечернее размышление о Божием Величестве при случае великого северного сияния» (1743). Слово «мятѐт» рифмуется со словом «планѐт». Поэтому произносить его следует не с «Ё» а с «Е», хоть и под ударением. Моду использовать на письме «Ё», то есть «йотированную О» ( [Й] + [О] = Ё ) активно распространял и поддерживал Карамзин. О написании же слова «метель» можно узнать в четырёхтомном «Словаре языка Пушкина». В соответствующей статье [15, т. 2, с. 686] указываются все случаи употребления Пушкиным слов данной тематической группы в своих художественных и публицистических произведениях, письмах и деловых бумагах. Число таких случаев – 19. Из них 17 случаев написания через букву «Я». В том числе, например, в «Евгении Онегине» в XXIV строфе шестой главы: Напомним, что в таком написании текст «Евгения Онегина» вы увидите только в 16-ти томном [20-ти кн.] издании (и его повторениях), ибо во всех остальных современных академических и художественных изданиях дается современное написание. А теперь подчеркнём, если бы все 19 случаев написания были связаны с гласной «Я», то её замену на «Е» можно было бы оправдать аргументом (всё равно весьма спорным), что устаревшая норма «режет ухо» современным читателям. Но всё дело в том, что грамматическое чутьё поэта позволило ему прибегнуть к такому написанию только в 17-ти случаев! Дилемма пушкинистики: благозвучие? или авторская воля? В случае с повестью «Мятель» мы вправе заявить о нарушении воли автора потому, что в творчестве Пушкина дважды встречается написание данного слова через «Е»! (Напомним традиционные представления, по которым русский язык стал современным со времени А. С. Пушкина; в написании слова «метель» мы видим один из примеров одновременного существования двух вариантов: один скоро устареет и исчезнет из общеупотребительного массива языка, другому ещё только предстоит стать общепризнанной языковой нормой.) Новое написание – то есть через «Е» – встречается у Пушкина только два раза. Причём оба раза в стихах. Что говорит о вполне осознанном подходе поэта к выбору варианта написания. Поэт явно различал смысловые оттенки при написании этого слова через «Я» и через «Е». Разницу в смысловых оттенках данного написания можем самостоятельно почувствовать даже мы сами. Если к примеру, сопоставить словарную цепочку мятежный (находящийся в смущении) со словарной цепочкой – метёлка (выметаться из дому). Не поленимся заглянуть в Пушкинские стихи, где им собственноручно была выведена буква «Е». Из двух случаев (оба – до написания «повестей Белкина») весьма удивительным и одновременно наиболее убеждающим оказывается второй. В 1829 году, когда поэт гостил у П.И. Вульфа в селе Павловском, то 2 ноября он сочинил А на следующий день – 3-го ноября – он там же сочинил хрестоматийное «Зимнее утро» (Мороз и солнце; день чудесный!) Так что, если через год в повестях покойного Белкина он от лица Белкина будет выводить именно МЯТЕЛЬ, то в такую орфографию Пушкин будет явно вкладывать какой-то особый умысел. Только вот «академическая» – то есть самая что ни на есть научно-лингвистическая традиция издания сочинений Пушкина стремится охранять головы рядовых читателей от подобных весьма мелких, специфических и для рядовых читателей непринципиальных бессмыслиц. Если Пушкин поучал: «Есть два рода бессмыслицы: одна происходит от недостатка чувств и мыслей, заменяемого словами; другая — от полноты чувств и мыслей и недостатка слов для их выражения» [см. 4, с.20], то его истый поклонник Ф.М. Достоевский в одной из записных книжек пометил: «Нелепость весьма часто сидит не в книге, а в уме читающего» [см. 4, с. 104]. Поэтому вопрос о том, допустимо ли нарушать волю автора в академических изданиях (образцовых для изданий всех других) остаётся открытым. И на последующих страницах данной статьи мы будем использовать в названии повести орфографию, принятую у академиков и школьных учителей. То есть следуя за Фомичёвым, нарушать «авторскую воли» А.С. Пушкина. далее следует: Йотированная «э»? или йотированная «а»? Скажите, что нас так мят[ьэ]т Дилемма пушкинистики: благозвучие? или авторская воля? Среди «яровых всходов» русского языка Прокладывание торных дорог Опережая время Не было бы счастья, да несчастье помогло Тройное дно «психологического памятника» Нагромождение кажущихся небрежностей «Неправильные романы» О читательских шорах сюжетных предвосхищений Задолго до открытия «эффекта Кулешова» Изобретение киноазбуки Географическая версия «эффекта Кулешова» Клиповая напасть современной повседневности «Люди книги» и «люди экрана» Блики будущих культурологических пророчеств в «провинциальной прозе» Белкина Что в лоб, что по лбу Вразрез с читательскими ожиданиями Щекотливая ситуация провала Об иллюзорности финального благополучия Без морализма, но хлёстко Читать, не значит видеть «Тот самый маленький улан» как подстеленная соломка Причины прозаических бессмыслиц От добродушного юмора до язвительной ироничности Головокружительность клиповой карусели Прозаический авангардизм «покойного Белкина» О телеграфном стиле берестяных грамот Безымянный кавалер с Георгием в петлице Клиповые «заносы» ономастических перекличек Без оглядки на современников

Название: Рассказы в картинках Автор: Радлов Николай; Художник: Радлов Николай Эрнестович Выходные данные: Л.: Лендетиздат ЦК ВЛКСМ, 1937.- 42 с. Дополнительно: Редкая книга. Рассказы в картинках. Авторы сопроводительного материала: Хармс Д., Гернет Н., Дилакторская Н. На обложке Радлов Николай Эрнестович указан как автор книги. Скачать книгу в PDF • (возможный пароль архива: barius.ru)

материал в процессе наполнения, но скоро будет готов окончательно !!!!! Жизнь участников инклюзивного лагеря (быт, праздники, послушания, мастер-классы, студии)    

Настоящий народный праздник в летнем лагере для семей с детьми-инвалидами (село Давыдово, Ярославская обл., Борисоглебский р-н)   Поездка в Давыдово это большая радость и эмоциональный подъём. Я предложила четырнадцатилетней дочке выбрать между лагерями в Чехии или недельную поездку в глубинку России. Поработать волонтёром в особом «лагере». Пожить в вагончиках без удобств, быть обкусаной комарами, кушать без разбора то что дают и делать то что скажут. Реакция — радость! Восторг! Прыжки до потолка и немедленное собирание чемодана! Четыре года назад, дочка прожила целую смену в палатке. Но волонтёром ещё быть не могла. Зато теперь, в 14, она может быть полноценным волонтёром. Это удивительное место с удивительными людьми. Каждый год в селе Давыдово летом собирается особый лагерь. Сюда съезжаются с разных уголков России семьи в который есть дети с особенностями. Здесь их так и называют «особые дети». Ещё сюда приезжают волонтёры. Это юноши и девушки, одним словом, подростки из разных городов и стран. Жизнь в лагере очень насыщенная. Родители детей-инвалидов, привыкшие всё время находится со своими детьми, учатся освобождаться от непрерывного напряжения и волнения за своего ребёнка. Особые дети общаются со своими сверстниками или старшими товарищами, учатся обходится без мамы или папы. То как общаются между собой волонтёры и особые дети, это отдельная история. Их отношения и общение, очень похожи на обычное, нормальное общение в компании подростков. Шутки, смех, обиды, дружба, любовь и ревность, забота и раздражение. Здесь всеобъемлящее полноценное общение. Шла последняя неделя первой смены (раньше приехать невозможно, учебный год в Чехии заканчивается в конце июня). Мы окунулись сразу в атмосферу бурной и слаженной деятельности всех и во всём. Волонтёры бегали и опекали своих подопечных, родители занимались какой-то бурной деятельностью. Все репетировали, наряжались и были поглощены не проблемами со своими детьми, а совсем другими, живыми и здоровыми хлопотами. В сравнении с размеренной жизнью в Чехии, здесь как буря позитивных и приятных действий подхватила нас обеих. Не сразу было понятно куда бежать, что делать и на что смотреть.  Дети, волонтёры и «особые» сновали туда-сюда. Все находились в плотном и интересном взаимодействии. Волонтёры участливые и заботливые, уверено и со знанием дела обходились с довольно сложными ребятами и аутистами и на колясках. Они как будто каким-то естественным, природным чутьём знали как надо, при этом сами оставались детьми. Стиралась та грань между «особенностью» и «нормальностью», а может это расширялись границы «нормальности». Появлялось странное ощущение, что все особые, включая меня, или, скорее все нормальные. Я сама испытала на себе ощущение, что к этим детям с ограниченными возможностями (можно подумать у нас возможности не ограничены). Если начать измерять нормальность/ненормальность, то понимаешь, что у каждого есть отступления от НОРМЫ. Здесь особенно видны эти особенности. Здесь восприятие какое-то иное… По расписанию: ФОЛЬКЛОРНЫЙ КОНЦЕРТ Погода в этот день была непредсказуема. Менялась она каждые 40 минут от невыносимой жары до урагана с градом и обратно. До последнего не было понятно, где будет концерт. За 10 минут до планируемого времени,внезапно закончился ливень, который так же внезапно начался. Было принято решение провести концерт на улице. Троицкая поляна Народ начал собираться. Приходили парни и девчонки в костюмах. Красота! Если было бы прилично, я бы визжала, от переполнявших меня эмоций. Но я вцепилась в спасительную Оленьку — годовалого ребёнка и весь этот восторг заземляла в неё. Всю первую смену проводились занятия по фольклору и с родителями и с волонтёрами. Фольклор в Давыдово живёт полной жизнью. Родители, которые никогда не пели в традиционной манере, испытывали серьёзные нагрузки. С непривычки, порой, сложно извлечь голос, да ещё и запеть, а ещё и открытый изнутри, как делали это наши прапрабабушки. Звук дикий и «неаккуратный». Само его извлечение отнимает много энергии, не говоря уже про дыхание, тексты и движения. В эту смену занятия по фольклору вели Алина Рябый и Григорий Холоднов. Выступление Сначала родители особых детей при поддержке Алины исполнили духовный стих. Я так и не поняла, как можно было за такой короткий срок так распеть женщин, которые не поют постоянно. Удивително. Конечно понравилось выступление волонтёров. Получился не концерт в привычном понимании. Был самый настоящий фольклор, как в народе, где одновременно  все и артисты и зрители. Танцевальная часть, конечно самая задорная и любимая. Только когда танцуют подростки, появляется та сокровенная атмосфера общения, касаний, ритма, внимания, взглядов и веселья. Народный танец для подростков обладает сильнейшим и положительным значением в воспитании.  В народных танцах парных и круговых (кадрилях) есть элемент игры и свободы. Они очень хороши и полезны, даже для тех, кто вообще мало имеет отношения к танцам как таковым. Было весело, было по-настоящему, живо и душевно. Другого от этого места и не ожидаешь. Наблюдая за дочкой, радовалась. С детьми хочется поделиться лучшим. Моя фольклорная юность, вне всяких сомнений было одним из самых замечательных событий. Здесь я нашла то самое место, которое отзывается во мне самыми нежными чувствами. А то, что эта атмосфера стала близка и моему ребёнку, радует и успокаивает.  Ведь не редкость, когда родительские интересы не принимаются детьми, а тут совпало.  Это счастье и большое везение!

Три священные обезьяны воплощают идею «не вижу зла (мидзару), не слышу зла (кикадзару) и не говорю о зле» (ивадзару). 

RU21 Семенова Тоня (Франция) Сторона А – Ты сегодня ученикам рассказывала о своих впечатлениях. – В настоящее время, как бы большинство из них, вот мы видели французов, наши с такими людьми встречались. Мало озабоченные материальным, все очень озабочены духовным. При этом они как бы об этом мало говорят, но много делают. А когда спрашиваешь, зачем вы это делаете, так живете, они говорят: «Ну как же? Надо же в себе взращивать духовное». И самое интересное, что при этом они все больше и больше стремятся к коллективному сознанию, к единению людей. Может быть, коллективное сознание, это круто сказано, но вот к такому единению интересов, к открытию человека и к объединению всех направлений общечеловеческих, как значимых. Что вот чем бы человек ни занимался, всё значимо, всё должно быть интересно. Человек тем и интересен, что он чем-то занят. Вот как бы такой критерий. И это повсеместно. При этом, конечно же, мы видели рабочих на винограднике, которые наняты. Но мы с ними не разговаривали на такие темы, но отношение начальник–подчиненный, то есть нас приводили начальники, директора и другие, не заметно, то есть в проявлениях непонятно, кто из кто, нет субординации как бы внешней. Поведенческой субординации нет никакой. – И подчиненные не смотрят заискивающе? – Нет. Никто не смотрит заискивающе. Они смотрят с удивлением на иностранцев, удивляются, что из Москвы, но при этом нас сопровождает их начальник. – Ну а можно тогда сказать, что они пренебрегают начальником? – Нет, нельзя сказать. – Никак не спорят с ним? – Да никакого спора-то нет. То есть начальник создает ситуацию, что он открывает нам труд, которым занимается его подчиненный. И при этом рабочий становится объектом внимания и интереса у иностранцев. И он так горд этим. И начальник горд за то, что у него такой рабочий. И рабочий по отношению к начальнику – нет каких-то комплексов неполноценности, как есть у нас. Вот, допустим, иностранцы приезжали, особенно в советское время, то все так заробели, все демонстрируют, показывают, ходят толпой. Здесь какая-то другая картина. Впечатление такое, что индивидуализация личности уже состоялась. Теперь, наоборот, как бы общество, сохраняя ценность личности, стремится к объединению. При этом объединяются все круги общества, то есть такие явления наблюдаются в разных слоях общества. Это вот, например, по профессиональному признаку, как педагоги объединились в Ди для помощи, то есть они волонтеры на фестивале – им вообще интересно вот это культурное явление. – Это педагоги-пенсионеры или педагоги действующие? – Среди них есть еще и действующие. – Ди – это город? – Ди – это город на Юго-Востоке. Вот как по профессиональному признаку такие объединения, так и по территориальному, независимо от социальной принадлежности. То есть настолько как бы разная публика была объединена под этой идеей фестиваля в Бордо, что просто удивительно. Вот те люди, которые были волонтерами в Бордо, они были из категории новых французов. Местная элита; дизайнеры, живущие там же; пенсионеры, которые не работают нигде, достаточно простые люди; фермеры; и совсем богемная семья, испанцы по происхождению, такое чудо с хвостом, отец с дочерью, с которой не жил 13 лет, она потом к нему переехала, и теперь они живут вместе, которые не спят, не едят, – такая хиппующая семья, которая не нуждается ни в чем: ни в одежде, ни в еде, ни в жилище, ни в комфорте. – Этим они обеспечены? – Они хиппи. У них есть место для ночевки, но никто там не ночует в этом доме. Они такие тусовщики. Это богема у них. И при этом они все вместе танцуют, пляшут, принимают гостей, коллективная трапеза, готовят вместе, таскают из дома баки здоровые с русским салатом, щи готовили. Вот это меня потрясло, что они лучше нас. Конечно, у нас тоже есть такие социальные группы, которые с такой самоотдачей готовы что-то делать. Но у нас как-то они не на виду. А там они делают погоду, то есть остальные не на виду. – Так ты уже во Франции была. И ты этого не видела? – Мы не жили в домах. Мы общались с музыкальной элитой, с исследовательскими кругами, и давали концерты, где мы не общались с публикой вот так вот, на простом языке, поэтому мы не знали этих людей. До сих пор поездки были такого рода. И потом была еще фестивального направления поездка, где тоже публика изолирована от гостей фестиваля. А вот то, что мы жили в доме и видели все изнутри, это впечатлило конечно. Совершенно подтвердилось Женино предупреждение о том, что французы по три часа едят, везде опаздывают и мало работают. Работают они действительно мало. Все магазины, прачечные, офисы, почта и прочие системы муниципальных заведений открываются в 10.00, в 12.00 они уже закрыты. Потом они открываются с 14.00 и работают до 17.00. То есть когда успевает народ попадать в магазин, вообще непонятно, закупаться в магазинах. Вот, видимо, вот в этот промежуток. А все остальное время – обеденное. Отведено для еды. И они действительно так много проводят времени за столом, в общении, у них находится, о чем поговорить, пообщаться друг с другом. Они действительно сидят везде за этими столиками, проводят время в основном за едой – способ общения. При этом сказать, что бы они много ели, так нет. Едят они мало. Они много пьют вина – красного или белого, сухого. Пива не пьют совсем. И много курят, мало спят, но сидят за столом. Вот их основной способ времяпрепровождения. К детям относятся интересно. Ни у кого не возникает проблемы, что первый час ночи – трехлетний ребенок уже наложил в штаны, уже бегает голый, босой по кафельному полу, вместе с собакой из какой-то миски загребает руками еду, не боятся ни грязи, никакой там гигиены нет особой, не боятся холода, простуды, никто не остерегается, что ребенка продует, просквозит. В машинах открывают окна, сплошной сквозняк. Все это норма там. Два часа ночи трехлетнего и семилетнего ребенка везти – это норма. Они будут ходить на головах, лазить по головам у родителей, все относятся к этому, как к природному явлению. И дети всегда с родителями. Всё это так замешано, неразделимо. Никто не стесняется малышей приносить на концерты. – А они мешают? Ведь дети маленькие начинают кричать, бузить? – А это нормально. Как будто птицы поют. – А как они живут? Ты что-то говорила, что как в наших деревнях. – Вот мы видели как бы две Франции. Если это две провинции: юго-восток и юго-запад, то есть мы Францию пересекли с востока на запад. И в альпийской Франции были, и в атлантической, значит, около Атлантического океана. Вот в альпийской Франции – это просто курортное место. Это зимний курорт. И сам городочек Ди – он основан еще в I âåêå ðèìëÿíàìè, è òàì ñòîÿò ðèìñêèå ñòåíû: îñòàòêè áàøåí, êîëîííû âàëÿþòñÿ ïðÿìî íà òðîòóàðå. Ñðåäíåâåêîâàÿ àðõèòåêòóðà ïåðåìåøàíà ñ àðõèòåêòóðîé ðèìñêîé, è ïîçäíåé áîëåå. Íó åùå ãëàç íå íàìåòàí, è ðàçîáðàòü, êîãäà ÷åãî ïîñòðîåíî, íåÿñíî. Íî â îñíîâíîì ïîñòðîéêà ðàííÿÿ. Ñîâðåìåííûå äîìà âêðàïëåíû òóäà, íî òàê, ÷òîáû íå ìåøàòü. Âûñîêèõ äîìîâ íåò âîîáùå. À âñå ýòè ñòàðûå äîìà – íå âûøå òðåòüåãî. Íî èíòåðåñíî, ÷òî êîãäà íàñ âåçëè òóäà, òàì ðóññêèå äåâî÷êè-ïåðåâîä÷èöû, îíè áûëè ñòàæåðàìè ïðèãëàøåíû çà ìåñÿö äî ýòîãî â êà÷åñòâå ïåðåâîä÷èêîâ, îíè ãîòîâèëè ôåñòèâàëü. Íàñ âñòðå÷àë ôðàíöóç, äèðåêòîð ôåñòèâàëÿ. Ìû ãîâîðèëè ÷åðåç íèõ. Ìû ïðèåõàëè íà ïîåçäå èç Ïàðèæà è åäåì íà àâòîáóñå – íàì åùå ïîëòîðà ÷àñà äî ýòîãî ãîðîäà. È âñå ýòî âðåìÿ ëþáîâàëèñü êðàñîòàìè è ïî õîäó äåëà ðàññïðàøèâàëè î ãîðîäå. ß ñïðàøèâàþ: «Êàêèå äîñòîïðèìå÷àòåëüíîñòè â ãîðîäå?» Ôðàíöóç òàê ïî÷åñàë â ãîëîâå è ãîâîðèò: «Îé, ó íàñ òàêàÿ äîñòîïðèìå÷àòåëüíîñòü òàêàÿ, åäèíñòâåííàÿ». «Êàêàÿ?» – ãîâîðèì ìû. – «À ó íàñ ïîÿâèëñÿ êîëîññ». – «Êàêîé êîëîññ?» – «À ïðèåõàë ðóññêèé õóäîæíèê è èç ëèàí âèíîãðàäà ñäåëàë ñêóëüïòóðó». Íó è äåéñòâèòåëüíî òàêàÿ, òèïà òîãî, êàê ó Òèøèíñêîãî ðûíêà ñòîèò ïàìÿòíèê ðóññêî-ãðóçèíñêîìó… – Такой же высоты? – Да. – Там с десятиэтажный дом. – Нет, это меньше. Но он такого же типа. Тоже коричневый, тоже какой-то весь резной. До третьего этажа он есть. И он как-то его связывал, эти корни лианы, и внутри там лампочки, вечером он загорается и светится. Такой столб горящий. Всем очень нравится. Вот это достопримечательность. Этот городочек можно проехать за полдня. Уже каждую улочку там знали, каждый дом знали. Где-то по окраинам не ходили. Вот как они живут. Вот в самом городе, внутри, мы не были в домах. Там кто-то жил, может быть, из наших. А мы жили рядом с городом, в десяти минутах ходьбы от этих крепостных стен. И это уже такие уже особнякового типа дома. Они могут быть двухэтажные, но в основном одноэтажные. На таких альпийских лужайках, где стоят несколько грецких орехов раскидистых, стриженная травка, и посередине такой домик со стеклянными дверьми. Много-много выходов. Вот они примерно такого типа эти домики. Практически территория не обнесена, только живой изгородью. У кого-то там бассейн небольшой, у кого-то качели стоят, по потребностям. Гараж в том же доме. И в доме много-много входов, много дверей, открывающихся во все направления, и окна, все со ставнями обязательно. Ставни обязательно закрываются на ночь. Нам все время их закрывали. Утром мы просыпались в полном мраке и думали, что ночь. Поэтому мы несколько дней просыпали. Потом стали пользоваться будильником, потому что глазам своим не веришь. Вот там живут, вот в этих особнячках, французы, которые либо родились здесь и унаследовали эти дома, либо купили эти дома в качестве дач. Ну вот та пара семейная, у которой жили мы, они живут на Юге Франции, а здесь у них живет сын, 46-летний, не женат. Он здесь живет круглогодично. Но три месяца, когда зима и наверху, в горах, функционируют подъемники и курорт лыжный, там он содержит кафе, где он хозяин кафе. А в остальное время он работает внизу, в городе в этом, уже в качестве бармена, в чужом кафе. А зовут его Рик. В этой семье женщине, Эдит, 76 лет, мужчине, Пьеру, – 80 лет. А это сын – 46 лет. У этой семейной пары 6 человек детей. Эрик – средний. Он единственный неженатый. Все остальные женатые. У них дети, внуки – 12 внуков. Все они собираются на лето на этой даче, приезжают к этому Эрику, и родители сюда приезжают. Но родители не любят сидеть с детьми, потому что они активисты, они заняты общественной жизнью. У каждого по своей машине, три машины в доме. Бабулька прыгает в свою машину и едет волонтерствовать либо на фестиваль, либо она еще где-то пребывает, помогает бедным, или ухаживает в хосписе за кем-нибудь, или еще что-нибудь такое делает. Она очень активная, но совершенно непритязательная в быту. То есть у них в доме много антиквариата, потому что это старый дом. Причем, ее отец был хозяином огромной винодельческой компании. Вино «Лоретто», игристое, типа шампанского, сладкое такое. Там всего три таких винодельческих было консорциумов. Вот ее отец был одним из них. И у него были все эти дома в его владениях, в которых живут соседи. Его именем названа улица, потому что он был во французском сопротивлении и погиб. У него там несколько винных складов, огромных каменных, на которых латиницей написана его фамилия, его именем названо целое направление. Оно и сейчас существует. И все дети унаследовали по части его наследства. Вот эта бабулька-пенсионерка, она сама учитель, там вообще все учителя, учитель словесности. А отец историк. При этом так вот любопытно. Бабулька активна. Дед менее активен. Он уже более старый. Поэтому ему достается все кухонное хозяйство. Поскольку она способна выезжать, активно проводить свой досуг, поэтому в основном готовит он, убирает со стола он, но посуду моет посудомоечная машина. А дома у них антиквариат. Стоят такие шкафы огромные. Один шкаф – для хранения продуктов, например. Там сухие смеси стоят и прочее. И вот они открывают его и иногда минут 15 смотрят: ну что бы съесть? Обходятся они исключительно бутербродами с маслом. Вот завтрак: режут хлеб толстыми кусками. А французский хлеб обладает такой особенностью: ужасно твердая корка, такая дубовая корка. У всех у них протезы, надо сказать. И вот они вдвоем с этим дедом грызут эти сухари, намазывают маслом и много джема. Они джем варят сами из орехов, из вишни, вот нас угощали, из инжира, из ревеня. Ну ревень не очень им сами нравится. Она сказала, что больше делать не будет. И вот они так позавтракали. Она прыгнула в машину и поскакала куда-то. Дед убрал со стола. Еще что интересно. Ну во-первых, стеклянные двери, но они тоже ставнями закрываются, но на ночь только. Днем никто ничего не закрывает. Поскольку дверей много, то часть из них они забывают закрывать. Но одна дверь, которая входная, они ее закрывают. И ключик они кладут тут же в баночку под лавочку. При этом кричат на всю округу: «Надя, не забудь,…

Материалы по организации и проведению актёрских тренингов [ часть третья из практико-ориентированных экскурсов по ТЕАТРАЛЬНОЙ ТЕОРИИ ДЕЙСТВИЙ Петра Михайловича ЕРШОВА ]     Содержание: Часть 3. Материалы по организации и проведению актёрских тренингов 3.0. Методический ключ к проведению учебных занятий по актёрскому мастерству 3.1. Из АРХИВНЫХ материалов по организации П.М.Ершовым учебных этюдов в соответствии с режиссёрской классификацией «словесных  воздействий» 3.2. Упражнения для групповых тренингов по овладению разнообразием словесных действий          3.0. Методический ключ к проведению учебных занятий по актёрскому мастерству Занятия театральным искусством полезны всем людям, в том числе (и даже в первую очередь) малоспособным. Но из этого не следует, что все люди обязаны обучаться театральному искусству на профессиональном уровне.   Такое обучение является всего лишь одним (правда на наш взгляд, очень эффективным) из путей развития личности человека вне рамок стандарта школьной общеобразовательной программы. Как сам обучаемый, так и его наставник вправе выбирать конкретный вид занятий для художественно-творческого развития личности по своему усмотрению. Не иллюзорное, а подлинное знакомство с тем, что такое работа актёра, чем необходимо овладеть человеку для качественного её выполнения, чему и как будет вестись обучение на театральных тренингах и, наконец, какого рода усилия потребуются от самого обучающегося, – всё это желающие узнают, как правило, впервые для себя, уже начав посещать занятия. Последовательное прохождение этапов обучения неизбежно отразится на изменении у обучаемых их первоначальных, наивных представлений о сущности актерской деятельности. Об особенностях отражения в этой художественной деятельности тех составных элементов поведения, которыми люди руководствуются – по большей части неосознанно – в ходе своего повседневного общения со знакомыми, малознакомыми, а то и вовсе незнакомыми людьми. Известно, что чем больше человек одержим своей целью и чем больше его задевает за живое то или иное обстоятельство, тем меньше в его воздействиях при общении с людьми различных сопутствующих оттенков. То есть, тем само воздействие – определённее, проще, «чище». На театральной сцене именно одержимость персонажа делает его поведение более понятным и интересным для зрителей. Поэтому отрабатывать своё мастерство по сознательному использованию словесных действий (подобными умениями люди давно уже владеют, но на бессознательном уровне!) лучше начинать с «чистых» вариантов. И стремиться к как можно большему накалу одержимости, при соблюдении реалистической достоверности и убедительности (хотя бы на первых порах относительной). Получаемая ясность результатов поможет тренингу стать и интересным и полезным в познании самого себя через освоение разнообразия вариантов, способов и приёмов поведения, используемых современниками в общении друг с другом.   Тренинг по словесным воздействиям можно начинать с малого. Например, с произнесения реплики стрекозы из басни И. А. Крылова «Стрекоза и муравей»: Произнося эти слова, исполнители, как правило, начинают просить. А нельзя ли, произнося эти слова, приказывать? Бесспорно можно! А – намекать? Даже интереснее! То же можно сказать и о других воздействиях. Например, ободрять или упрекать. Отделываться или утверждать. Образ стрекозы неожиданно наполняется новым содержанием, увлекая зрителей и самих исполнителей открывающейся жизненной узнаваемостью подтекста. Подчеркнём, что в окружающей повседневности люди начинают действовать как одержимые далеко не всегда. Поэтому на актёрском тренинге помимо умения очищать словесные действия от ненужных, снижающих его активность оттенков необходимо и умение строить из «простых словесных действий» различные сочетания и всевозможные комбинации. При общении люди могут, например, воздействовать одновременно и на волю, и на воображение партнера, совершая действие, состоящее из приказывать и предупреждать. Тогда это сочетание будет сложным словесным действием угрожать. Комбинация приказывать с упрекать чаще всего приводит к действию ругать. А приказ с оттенком ободрять обычно называют – понукать. Тогда как действие приказывать с оттенком объяснять — вдалбливать. И так далее. В состав сложного словесного воздействия могут входить не только два, но и три, четыре, пять простых. Например, специфический сплав: просить, упрекать, намекать — наверное, можно определить как канючить. Комбинации одиннадцати основных словесных действий настолько разнообразны, что для многих вариантов трудно подобрать соответствующий глагол, который бы точно их определял.   3.1. Из АРХИВНЫХ материалов по организации П.М.Ершовым учебных этюдов по режиссёрской «теории  действий» Для первого издания «Технологии актёрского искусства» (М., 1959) П.М.Ершов подобрал иллюстративный материал, наглядно демонстрирующий всеобщность «логики действий». В подборку вошли примеры из художественной литературы, из зарубежной и отечественной живописи и скульптуры (они вошли в иллюстративные материалы первой и второй частей данной работы). Параллельно этим материалам для первого издания книги была организована фотосъёмка учебных этюдов, выполняемых участниками театральной студии по изучению системы Станиславского при клубе МГУ. Руководил студией П.М.Ершов. Фотосессия проводилась на «выездном занятии» летом 1958 года. Вёл занятие П.М.Ершов. Фотосъёмку учебных этюдов осуществлял Ю. Володин. Представленные ниже снимки воспроизводятся с издания книги в 1959 году, осуществлённым Всероссийским Театральным Обществом. Последовательность фотографий повторяет их размещение в книге.  Авторство пояснительного сопровождения принадлежит П.М.Ершову (1959).   Первый справа пристроен ОБОДРЯТЬ, вторая УПРЕКАЕТ. Первая слева ПРОСИТ, УДИВЛЯЯ [Слева А.Ершова, Ю.Баскин, В.Сидоров (сидит на земле), за ним А.Шпаер и стоит крайний справа Н.Шевелёв]   3.2. Упражнения для групповых тренингов по овладению разнообразия словесных действий В.Букатов

Наглядный материал с примерами в изображениях и видео.Бессловесные воздействия. Учебное пособие философам и психологам, социологам и педагогам, юристам и руководителям поможет овладеть, шлифовать и оттачивать свою грамотность в чтении, понимании и выстраивании процессов общения друг с другом в современной мире.

Чтобы ориентироваться в многообразии естественных воздействий (влияний) человека на человека с помощью речи, педагог-теоретик П.М. Ершов предложил в психике человека различать по два опорных (наиболее «чистых», простых) способа словесного воздействия

Картина  «Разборчивая невеста»  для материалов: «Практико-ориентированные экскурсы в  ТЕАТРАЛЬНУЮ ТЕОРИЮ ДЕЙСТВИЙ Петра Михайловича ЕРШОВА» Бессловесные элементы действий [часть 1 из монографии:   ЗА КУЛИСАМИ СЛОВЕСНЫХ и БЕССЛОВЕСНЫХ СЕКРЕТОВ ОБЩЕНИЯ] Комментарий В.М.Букатова к картине Федотова «Разборчивая невеста Картина была написана П.А. Федотовым в знак почтения памяти И.А.Крылова, скончавшегося три года назад. Баснописец сыграл большую роль в том, чтобы гвардейский офицер художник-самоучка, подал в отставку и стать известным, но нищим художником-жанристом. Который в своё время за три месяца смог создать большую акварельную картину “Встреча великого князя”. За которую князь пожаловал художнику бриллиантовый перстень. Федотов Павел Андреевич. «Разборчивая невеста», 1847,  Москва, Государственная Третьяковская галерея Главной и даже трагической проблемой в творчестве художника-самоучки оказалась его стремление к внешней красивости. Взяв в основу сюжета известную басню «Разборчивая невеста», художник тщательно отбирает вещи. Ни одна из них не кажется лишней: и цилиндр с положенными в него перчатками, опрокинутый Женихом, когда он резво бросился к ногам Невесты, и предметы обстановки. Только вот если у Крылова невеста почти уж отцвела, то у Федотова она только начинает отцветать. Поэтому острая сатира Крыловской концовки – и рада уж была, что вышла за калеку – оказывается трансформированной в милый светский юмор. Считается, что талантливый художник-самоучка, пытаясь бороться со своей выучкой подавать сюжет через призму акварельной красивости. Он покрывал свои готовые работы грязновато мутным слоем лака, который быстро начинал давать трещины. В результате картины Федотова в галереи выделяются как своим небольшим (кабинетным) размером, так и мощным кракелюром. Как если бы условия хранения их были бы чересчур ужасными. Экскурсы по ТЕАТРАЛЬНОЙ ТЕОРИИ ДЕЙСТВИЙ Жених – пристроен «снизу», словесное воздействие – просить в достаточно большой мобилизованности (заинтересованности) и лёгком весе. Это производит впечатление не столько страсти или расчёта, сколько ещё молодой прыти. Главное в пристройке невесты – лёгкий вес (она обрадована) и воздействие «отделываться». Это делает её скорее кокетливой скромницей, чем привередливой жеманницей, как о том заявлялось Крыловым в знаменитой басне. Тщательность работы над картиной, наводит на мысль, что изображённый сюжет художник во время работы не раз примирял на себя и свою судьбу. Поэтому Федотов невольно сползал в приукрашательство сюжета и комплементарность в адрес изображаемых им персонажей. Раннюю лысину он подарил горбуну явно свою. Именно душевная мягкость  авторской критики делала его картины очень популярными у петербургской и московской публики. Поднимая культурную планку их досужего любопытства до интереса к социально-художественным особенностям  жанрово-бытовой живописи в русском искусстве. Вячеслав Букатов  

В церковь люди приходят молиться. Отстоять службу. Поставить свечи – кому за здравие, кому за упокой. Дети в церкви  в городских храмах дошкольного и школьного возраста – что младшего, что среднего – редко бывают. Службы достаточно долгие. Детишки быстро утомляются. А на улицу их погулять (чтоб развеялись) не выпустишь (это тебе не советские времена, когда детвора «дневала и ночевала» в своих дворах безбоязненно для родителей). Если сейчас в городах родители отправляются в церковь, то их дети по квартирам сидеть остаются. В сельской местности не так. Там если взрослые из дому уходят, то и маленьких детей в бревенчатом доме предпочитают одних не оставлять. Вот, если родители идут в церковь, то и берут с собой всех маленьких детишек. Сёла сейчас почти сплошь малолюдные. И если храм, разрушенный большевиками, удалось заезжему-ли меценату или кое-как силами самого-ли прихода восстановить, то места в нём много. И даже по великим праздникам особой тесноты не возникает. А стало быть и детям есть где развернуться. И не мокнуть – не мёрзнуть возле храма, пока взрослые отстаивают службу. Недавно мне пришлось побывать в селе Давыдово Ярославской области. Там красуется восстановленная (но ещё далеко не полностью) церковь Владимирской иконы Божией Матери. Ремонт-реставрация будет тянуться долго. При скромных ресурсах прихода конца-края – не видно. Но в восстановленной части освещён придел и регулярно в соответствии с расписанием идут службы. А параллельно в противоположном углу потихоньку расписываются оштукатуренные стены и восстановленные своды. Ещё недавно церковь отапливалась «воздушной пушкой». Теперь наладили паровое отопление (!). Во время службы в храме тепло и просторно. Детей на службе много. Некоторые из них – кто постарше – заняты участием в самой службе. Кто-то из других поёт на клиросе, то есть при деле. Но много и «праздно шатающихся». Основная их масса делится на малые группки «по интересам».  Сначала моё пристальное внимание было вызвано неожиданной узнаваемостью ситуации. А именно, поведением детишек (старших дошкольников и  первоклашек) у поминального стола. Дело в том, что в храме  на поминальном столе «у Голгофы» обустроено поле не только в виде металлических гнёзд подсвечников (хотя есть и они – пять гнёзд ютящихся вокруг лампадки), а в виде корытца, засыпанного толстым слоем просеянного песочка (так обустраивают поминальный стол в православных храмах и на Кипре, и в Турции, и в Болгарии). Поминальная свечка втыкается в песок – удобно и противопожарная безопасность на высоте. Так вот детишки приспособились в этом корытце устраивать импровизационную песочницу. Потом я обратил внимание на мальчишек топчущихся у Сергия Чудотворца (эту икону недавно принесла в храм одна из прихожан; скорее всего это была икона из старого убранства храма, спасённая во время его разрушения). Сначала я подумал, что они сочиняют свои «требы» (это под под иконой-то Николая Угодника!). Но приглядевшись понял, что это совсем не так. Чем они были заняты стало понятно, когда поодаль от лесов для богомаза, я обнаружил ещё одну стайку мальчишек. Они, пристроившись на скамью под окном, были увлечены выведением каких-то каракулей. Как оказалось – рисованием«войнушки» (вечная тема мальчишечьих интересов). Про шариковые ручки, которыми рисовали ребятишки, я понял, что они со столешницы той стойки, за которой посетители пишут свои «поминальные» и «заздравные» требы. Мелькнула мысль, в курсе ли взрослые? Приходится ли детям украдкой таскать ручки для того, чтобы скоротать время изображением военных баталий, или они этим занимаются вполне легально? Отправляюсь к «свечной стойке». Вижу, что там всё по человечески предусмотрено. Предусмотрено в пользу детей. На стойке помимо ящичка со свечками стоял глечик с ручками и карандашами. И взрослые и дети могли свободно брать, что нужно. На фотке – одни ручки, так как на момент съёмки карандаши были разобраны. Но после службы и карандаши и ручки благополучно возвращаются в исходное положение – в церковный глечик. Всё без проблем. Особое внимание я обратил на три стопки бумажных полосок. Две стопки – для «записок» – лежали отдельно. Они были маркированы соответствующим образом. Одни «О УПОКОЕНИИ». Другие «О ЗДРАВИИ». Чтобы дети именно их не брали и не пускали на свои забавы, на стойке была предусмотрена и особая стопочка бумажных полосок. Уже для детей. Чтоб они могли на этих полосках рисовать. Сколько их душе угодно. Правда, размер этих листочков был поменьше, но детей и такой размер вполне устраивал. Главное, что перед очередной службой смотритель не забывает исправно подкладывать туда новую партию полосок, чтобы всем хватило и ещё даже осталось бы! Рядом со свечной стойкой гуртовались девочки. Кто просто общался, кто рассматривал одну из детских книжек, взятых из книжного шкафа с открытыми полками. А кто читал свежий номер приходской газеты. Она выходит раз в месяц. И полна заметок самих прихожан о прошедших за месяц событиях. Щедро иллюстрированных цветными фотками, на которых всё такое узнаваемое, родное. Рассматривать которые детям одно удовольствие. На причащение в храме включают полную иллюминацию. Родители встают в очередь. Но первые в ней – дети. А ребята постарше торопятся к колоколам. Многие из них уже заработали себе право носить звание церковного звонаря… Покидая храм, вспоминал Московский Дворец пионеров, что на Воробьёвых горах. Хрущёв, объявив, что через двадцать лет мы будем жить при коммунизме, для подтверждения обещания лично приехал на открытие первой «ласточки коммунизма» – Дворца пионеров. Просторного, прозрачного, передовой архитектуры, с внутренней отделкой финскими материалами и бесплатными автоматами  газированной воды (это был писк! подлинный глоток коммунизма!). И тогда и даже в годы «застоя» Дворец был гордостью страны — свободным, открытым, для детей разного возраста и разных интересов — одинаково притягательным. Теперь же он переполнен, изолирован, перегорожен и под строжайшей охраной… А тут в сельской церкви — кто б мог подумать! — кусочек  социального рая для детей. И это здорово! И замечательно, что подобное райское умиление случается и в нашей многострадальной земле Вячеслав Букатов      

В Третьяковской галерее на Крымском валу проходит замечательная выставка «Некто∗1917», посвящённая художественной жизни России с 16-го по 20-е годы. Фрагменту некогда знаменитой скульптуры  Н.А.Андреева отведено в экспозиции особо просторное место.   Первоначально этот «арт объект» был частью памятника, возведённого на месте разрушенного большевиками памятника генералу Скобелеву. В годовщину октябрьской революции 7 ноября 1918 по проекту архитектора Д.П. Осипова был установлен 26-метровый обелиск в честь советской конституции (см. ниже: АРХИВН. материалы).  Обелиск был трёхгранным и с балконом-трибуной для приветствия демонстраций, которые могли двигаться по Тверской. В следующем году к нему была добавлена аллегорическая фигура женщины, олицетворяющей свободу, и являвшейся переосмыслением образа греческой богини победы Ники (которой архитектор был восхищён в Лувре).  Москва, монумент советской конституции со статуей «Свобода» Молодая женщина целеустремлённо простирала одну руку вперед, держа в другой «сферу» (которую злые языки тут же окрестили арбузом). Драпировка широких складок одеяния и развевающееся позади фигуры полотнище придавали её облику летящую динамичность. В качестве моделей для статуи позировали знакомые скульптора Андреева: Вера Владимировна Алексеева, племянница К. С. Станиславского и Екатерина Андреевна Кост, известный московский врач. Очень быстро монумент в честь первой советской конституции со статуей Свободы стал символом Москвы (и как отмечают специалисты именно он с 1924 по 1993 годы изображался на гербе Москвы). В путеводителях по Москве особо отмечались художественные достоинства монумента: удачно найденный силуэт, монументальность композиции и четкая лепка фигуры Свободы, которую часто сравнивали с грузной фигурой «Свободы» у Нью-Йоркской гавани, справедливо отдавая первенство Андреевскому летящему шедевру. Когда в доме генерал-губернатора разместился МОССОВЕТ, то среди москвичей родилась шутка:  — А почему «Свобода» стоит против МОССОВЕТА? — Потому что МОССОВЕТ против свободы… Использование при сооружении монумента дешевых, но недолговечных материалов (статуя из бетона и обелиск из кирпича) привело к тому, что к концу 1930 памятник  стал ветшать. Демонстрации проходили по Красной площади и трибуной для приветствия и речей стала крыша Мавзолея. Надобность в балконе-трибуне под статуей Свободы — отпала. Была принята Сталинская конституция, поэтому обелиск прежней конституции явно раздражал. Поэтому власть вместо реставрации приняли решение демонтировать ветхое сооружение. В ночь с 20(!) на 21 апреля 1941  памятник взорвали. От монумента сохранилась только голова статуи Свободы. Утром, когда рабочие убирали обломки, её не побоялся подобрать один из сотрудников Третьяковской галереи. И он, обвязав какой-то ветошью, на  перекладных трамваях  отвёз её в музей. Там бетонный обломок спрятали в подвал. И более 20 лет его скрывали, не занося в опись хранящихся экспонатов.  А для обозрения посетителям её выставили только в 67 году.   Вид с балкона консольного этажа. Ракурс справа   Ракурс слева   АРХИВНЫЕ МАТЕРИАЛЫ по истории монумента Советской конституции /из Интернета/   Аллегорическая фигура Свободы  в 1919 году была установлена у основания памятника-обелиска Советской конституции, возведенного  в 1918 году на Советской (ныне Тверской) площади перед зданием Моссовета на месте разрушенного памятника генералу М.Д. Скобелеву. Сооружение стало одной из наиболее значительных работ, осуществленных в рамках плана монументальной пропаганды. Конструкция обелиска была необычной. Обелиск сделан трехгранным и поставлен на  высокий и просторный трехгранный постамент, каждая из граней которого изогнута по дуге и прорезана арочками, в которых помещался текст первой конституции. Фигура Свободы была выполнена из цемента с добавлением гранитной крошки, имитировавшей камень.  Характерно, что  у постамента была ещё одна функция. Он был ещё и трибуной, которая была оформлена в виде полукруглого балкона. А в грани, расположенной с  тыльной стороны постамента, был оборудован вход  на каменную  внутреннюю лестницу, удобно разместившуюся в толще постамента         Изображение обелиска часто встречалось в журналах, газетах и открытках 1920-1930 годов   ————————— Сохранившийся шедевр скульптора Н.А. Андреева ххххххххххххххххххххххх

Всё пространство московского музея современного искусства «Гараж» с осени 2017 по весну 2018 года было отдано современному японскому искусству. Проводилась выставка «Такаси Мураками. Будет ласковый дождь».

Буратино закапывал свои золотые, чтобы они проросли… С банкнотами он бы так конечно не поступил. Что и отличает его от современного японского художника Юкен Теруя (р. 1973, живёт в США) — большого выдумщика, любителя  удивлять  и(или) радовать зрителей своей изящной кропотливостью. Но не только ею… Известно, что народ капусту рубит на засолку. А мафиози  «рубят» капусту себе в карман. И найдётся ли среди людей тот, кто захочет порубить «капусту» из своего родного кошелька?… Например, начать аккуратно вырезать из бумажных купюр — бережно хранящихся в портмоне — листочки и веточки, чтоб получилось деревце? или даже «настоящий лес»?.. На VII  Московской международной биеннале  современного искусства, тематическим девизом которой была объявлена формулировка ЗАОБЛАЧНЫЕ ЛЕСА , посетители могут обнаружить неожиданные для себя пути раскрытия темы. В традиционном искусстве часто использовали золото — из-за уникальных пластических и цветовых характеристик. Оказывается, для современного искусства  материалом могут стать даже банкноты  юаней, йенов и вонов.  Художник так аккуратно с ними обращается, что при желании все листочки-веточки можно уложить обратно в купюру (чтобы в банке обменять … на новую?…) Правда в авторском варианте такая испорченная банкнота стоит гораздо дороже — как уникальное произведение современного искусства!..    

— И что ты чувствуешь, когда узнала, что это Толстой?
— Ну, такое приятное удивление. Потому что когда ты читала, я уже собиралась уйти. А когда оказалось, что это дневник Толстого, сразу подумала, что интересно. Что нужно потом ещё бы почитать и поподробнее… Потому что, если это был кто-то обычный, мне бы не было так интересно. Мне, кажется он гениальный человек.

Когда Шишкин стал знаменитым, он смог приобрести уютную усадьбу в деревне Выра (ныне – Гатчинский район Ленинградской области). Но дорогу в Елабугу, в которой он провёл своё детство и юность он провёл своё детство и юность,– художник не забывал.

Рядом с настоящей обгоревшей кабиной в музее выставлено реальное кресло и реальный скафандр. И первой и второй экспонат – дублёры. То есть непосредственно в космосе они не были, но как запасные они были приготовлены на момент запуска космического корабля с земли в космос на случай разных непредвиденных обстоятельств.

Так появилась возможность запечатлеть для Интернета наглядное свидетельство превратности человеческой судьбы. В которой мы все как кирпичики. Кто обтёсанный, кто только обожжённый.

Длительное наблюдение за поведением одной и той же крысы, показала, что новизна служит не менее привлекательным стимулом, чем пища.

Есть космос, производящий солнца, планеты и живых существ. Есть вселенная, которая распоряжается судьбой всех небесных тел и их жителей. Есть зрелые, разумные и совершенные дети планет, солнечных систем, звёздных групп, галактик, эфирных островов и всего космоса. Есть гениальный человек, великий учитель человечества — Константин Циолковский С этих слов, я хочу начать свой рассказ об одном уникальном человеке с уникальными мечтами и такими интересными умозаключениями. Автор: Наталья Полухина   Константин Эдуардович Циолковский (1857-1935) Поляк по происхождению, гений по призванию, великий мечтатель-изобретатель, отец русской космонавтики, человек, доказавший миру, что любая мечта достижима! В своих мечтах он летал в открытом космосе, а вместо птиц, парящих высоко, высоко в небе, его окружали вселенная и планеты. Удивительно, но за всю свою жизнь, этот человек видел только свой рабочий стол. Школьный учитель-самоучка, учёный из маленького городка потерявший слух ещё в детстве не имел границ в своих мечтах. А спустя время, его мечты стали нашей явью. Он мечтал, а мы, полетели в космос. Выдающаяся личность, с которой мы познакомили наших детей. Его высказывания, его труды жизни, наглядный пример того, что все в нашей жизни возможно, даже невозможно. Именно так он и утверждал в своих работах: «Невозможное сегодня станет возможным завтра.» Циолковский был ещё и педагогом. В те времена, когда он преподавал, счастливые дети бежали к нему на уроки, потому что уроки его были интересными и живыми. Успех заключался в самой форме преподнесения материала. Его метод имел отличие — наглядная демонстрация. Он делал бумажные модели многогранников для уроков геометрии, проводил занимательные опыты вместе с учениками на уроках физики, просто и доступно объясняя материал. Ученики чувствовали его влечение и отвечали взаимностью. И ученье давалось им без принуждения. Так и должно быть. Везде и всегда. Учеба должна увлекать, погружать в мир неизведанного. Тогда будут, и знания, и результат. Таких педагогов как Циолковский, есть за что уважать и есть к чему стремиться нашему современному обществу. Только такие, могут изменить мир к лучшему. Стремящиеся, не отчаявшиеся, идущие только вперёд, и вперёд, с любовью в сердце и верой в будущее, и вселенную! Глядя на то, как смотрел этот человек на мир ?мое сердце начинает биться сильнее. Я своих, потащила в музей носящий его имя. Музей космонавтики в Калуге. Впечатляющий музей конечно… Подарить семье прогулку сюда, очень приятное занятие, глядя как блестят их глаза. По выходу, прикупить в сувенирном магазине книжку #сияниекосмическихдорог для своего чада. Посмотреть вместе прекрасное собрание детских рисунков посвящённых Циолковскому и космосу, обсудить их. А после, нарисовать свою картину на тему #мечтаикосмос. И получится настоящее погружение… погружение в космос. А прекрасное время проведённое вместе, запомниться надолго.

это материалы рассказа  Аншуковой Людмилы Петровны (социальный педагог и педагог дополнительного образования Оболенской школы, руков. школьным музеем) * * * Походы – Значит, поход. Вот играете сказки, а потом приходите, идете по деревне и заходите в дома? – Да. И бабушки все выходят, все с нами разговаривают, рассказывают, с какого года живут, как работали в Серпухове, все пешком ходили в Серпухов. Это я всегда детям говорю: «Представляете, мы идем, устали, а они каждый день утром и после работы». – Они что-нибудь записывают? – Нет, к сожалению. Вот это у меня проскальзывает. – А у них какие-то опросники есть или как сложится? – Как сложится. В основном я спрашиваю, потому что они слушают. У них еще привычка есть – вперёд бежать. Я всегда говорю: «Почему вы вперёд бежите? Вы же стойте, разговаривайте». Вот им надо уже в другой двор идти. Когда нам говорят, что заняты, я говорю: «Незваный гость хуже татарина, идем дальше». В таких дворах мы не задерживаемся. Но в основном выходят люди. И вот что меня поражает: женщина идет, первые походы, никогда не забуду, Галина Ивановна, фамилию уже забыла. Это первый мой экспонат. Идёт в косыночке такой и выбито ришелье вот здесь, в картошке. Я говорю: «Какая у вас косыночка, таких я даже не видела». Она снимает с головы её. Вот такой народ, последнее, можно сказать, снимает и мне отдает. Я, естественно, когда пришла домой, стираю, а она уже от времени начинала распадаться. Я тогда прекращаю стирку, прополоскала. И вот она у нас висит на самом видном месте. Это первый наш экспонат. И чем проще народ, тем лучше. – Она не рассказала, откуда косынка? – Она сказала, что это её прабабушка делала. А вот бывают случаи. Заходим в дом, одна женщина поднимает телевизор: «Берите скатерть». Скатерть, крючочком вышитая. Конечно, ведь и дети всё это видят. А вот к ветерану войны мы зашли. Он спит, пожилой человек, больной. И мы его не будим. Потихонечку его жена Никитина Мария Александровна, а он Никитин, был директором ДК в свое время. Он фронтовик. Она медали все вытащила. Вот такие люди не боятся что-то показать, что это хранится в доме. Вытащила медали, рассказала всё. Так дедушка и спал, она сказала: «Не хочется мне его будить». Его дети спящим тоже сфотографировали. И вот, что хорошо, что мы фотографируемся всегда. И у нас очень большая фотолетопись. Вот висят эти фотографии, они каждый день могут приходить и смотреть. – Но ведь эта же комната закрывается. – Закрывается. Но всё равно ведь заходят каждый раз. И каждый раз они смотрят, вспоминают, с кем они. Мы даже стихи сочиняем, когда я вижу, что они не такие уставшие: «Ну что? Давайте теперь, какие мы принесли с вами экспонаты. Вот это перечислить надо в стихах, кого мы встретили. Ивана Ивановича, Марью Ивановну». У меня даже эти стихи есть. Один раз меня что удивило? Мы пришли в поселок и целый час еще сочиняли стихотворения, не расходились. Не все, конечно, а вот человек пять сидели, сочиняли стихи, то есть домой не хотелось идти. Это вообще самое ценное, я считаю. Но народ очень добрый. Вот последнее отдают. В Станки ездили. Там такой Петр Иванович был. А у него хомут был, одно название, он весь уже разложившийся. Он говорит: «Я вам не отдам». – «Ну не отдавайте, если не хотите». А потом, смотрю, он на ребятишек смотрит, отдал все-таки. Я, конечно, всегда подчеркиваю: «Петр Иванович, спасибо. Я запомнила, у меня отец Петр Иванович». – А там вообще проблема ещё с музеями, как их использовать? Вот обычно приводят и проводят экскурсии. – Мы проводим для малышей. – Ну, этого мало. – Ну вот мы пока только экскурсии. – Вот есть хомут, значит, приводите, любая тема по математике, по русскому языку. Вот приводите к хомуту и начинаете прилагательные изучать. Какой? – черный, старый, дореволюционный, потрепанный. Наоборот: отличный. И по группам: кто больше прилагательных, эпитетов про это, чтобы все сказали: да, это про этот хомут, не про какой другой, сочинил. Математика: про этот хомут сочинить задачу. Кто интереснее, какая группа, какая тройка про этот хомут. – Там они насочиняют! – Хомут весит на 3 кг меньше, чем парта. Сколько весит парта? И так далее. – Семья была из 8 человек. Потом семья стала из 6 человек, потом из 3 человек, потом, наконец, из 1 человека. Сколько человек видели этот хомут? – То есть можно выдумать всё, что угодно. И даже безударные гласные. О «хомуте»: все слова, которые можно о нем, а потом из этого выбираем безударные гласные. Слова, которые не под ударением, непонятно, как пишутся: «хамут» или «хомут» и так далее. То есть на самом деле можно чего угодно придумать. – В четвертом классе падежи проходили. Вопрос творительный: с кем? с чем? В этом классе ни больше, ни меньше решили, что самое удобное: «танцуем с кем?» И так они до конца 4-го класса, когда подходили к творительному падежу, они взяли «танцую», особенно когда числительные, с 22 тысячами 375 девочками, например. «Танцую с кем?» – творительный падеж: «танцую с хомутом». – На будущее понятно? Тогда музей станет живым. – Мне вот тут книжечка попала. Я с Натальей Васильевной говорила: «давайте как-нибудь с уроками свяжем наш музей». – Монеты у вас наверняка есть какие-то? – Монеты есть, но я их еще не оформила, пока лежат в сейфе.